- Валик, иди сюда, - тихо позвала Иви.- Это, скорее всего, другая дочь, ты ошибся. - Стоять! - заорал маг - Я за его прибытие заплатил, плюс неделя свадебных торжеств, теперь буду использовать, как хочу. А у меня - вопросы! Невеста сбежала вниз по ступеням и, заламывая руки, бросилась к отцу. - Папенька, любименький, мне так не хотелось тебя расстраивать. Я сама хотела все тихо решить, без скандала. Лисы переглянулись.
- Вы без нас можете обсудить семейные тайны, - твердо сказал Лесли, - заявление в полицию на препятствие выполнению контракта мы подали, свидетели есть. Завтра я выставлю дополнительный счет, может, и попробуем тихо все уладить. А пока - снимите проклятие, уважаемый. С меня и с этой прекрасной девушки. Лис кивнул на Иви. За мгновения постаревший Буйтур выглядел, словно на плечи ему свалились все проклятия, которые он когда-либо кидал на других. Осознание того, сколько он потерял, доверившись обманувшей его дочери, ошеломило мага.
- А вы-то как, девушка, под заклинание попали? - спросил он устало, не обращая внимания на собственную дочь.
- Я в одной комнате оказалась. Вы уж снимите, пожалуйста, у меня тоже свадьба скоро, женихи волнуются.
Иви было ужасно неудобно чувствовать себя замешанной в семейном скандале. Хотелось быстрее снять татуировку и убраться отсюда. Она мяла ткань платья и пыталась спрятаться за плечом лиса. Буйтур махнул рукой. И плечо лисы ощутимо закололо, сообщая о начавшихся изменениях в проклятии. Лесли тоже дернулся и тут же облегченно улыбнулся.
- Папа! - закричала Эванжелина, не привыкшая к игнорированию обожающего ее отца. - Да заплати им за молчание, и полицейским тоже, и единорогу. Кастрируем Валентайна и выиграешь ты свой спор. Повезет меня как миленький.
Вылезший из мобиля полицейский даже рот открыл от такого неприкрытого неуважения к власти, а возмущенный Валик заголосил так громко, что начали хлопать ставни ближайших домов, откуда показались заинтересованные лица соседей.
- Да что ж это делается, совсем стыд девушки потеряли! Так это ты, лахудра беременная, себя девицей объявила и на меня, честного единорога, полюбовников своих, убийц, направляла?
Валик топал копытцами и так опасно мотал рогом,что семья Буйтуров,включая седого дедушку, дружно посыпались с крыльца, пытаясь избежать участи коллекционных бабочек.
- Мы не убийцы, - забубнил Ферди, чей плащ был уже не очень бел, а обаяние не так великолепно. Лежал он связанный, в пыли, и планировал молчать до последнего, но обвинения в убийстве проняли молодого мага до глубины души. -Мы с клиенткой договорились только на тему поймать и отволочь к ветеринару. А насчет постельных дел, так она сама была не против, а кто я такой, чтобы отказываться потрахать дочь главы гильдии. Вдруг протекция будет.
Он поднял голову, встретил потемневший взгляд Буйтура и испуганно затих. Осознал, что зря вообще заговорил про дочь проклятийщика.
- Прошу прощения, - деловой Лесли гнул свою линию, - ваше расследование, опросы и дальнейшие откровения, конечно, интересны. Но лучше их вести в доме или участке. Мы договор выполнили, штрафы оформили. Позвольте откланяться, Иви устала, еле стоит. Да и не стоит ей про кто кого... слушать.
Красная от гнева и стыда Эви наклонилась и выхватила из-за пояса пленного Ферди небольшой пистоль. Судя по уверенному и быстрому движению она прекрасно знала об оружии.
- Я себя убью, опозоренную и несчастную, еще плакать обо мне будете, - с надрывом сообщила девушка, явно привыкшая к театральным истерикам. На секунду Буйтур замерла, злобно посмотрела на красавчика-лиса, нежно взявшего Иви за руку, - но и ты узнаешь, как обижать честных девушек. Мой папа страдать будет не один.
И она навела пистоль на Иви.
Глава 36. Конец и начало
Иви встречала разбалованных детей у оборотней. Слишком редки были чада, у родителей от защитных инстинктов просто не выдерживала нервная система. Поэтому кланы часто забирали капризных подростков, которым дома позволялось слишком многое, на воспитание и подготовку к взрослой жизни.Но чтобы так разбаловать дитя в человеческой семье! Такой запущенный случай Иви видела впервые. Эва вообще отказывалась признавать чьи бы то ни было интересы и пожелания, кроме собственных. Считала, стоит ей капризно топнуть ножкой, и отец изменит мир.
Когда пистоль выстрелил, лиса успела только ахнуть. Она начала приседать, но уйти от пули уже не получалось. И вместо полета в грудь та пошла в голову.Уже закрывая глаза, чтобы не видеть приближающуюся смерть, девушка заметила, как мелькнуло что-то темное. Затем гром выстрела. Сердце пропустило удар. Вокруг закричали и затопали.На Иви упало нечто тяжелое и прижало ее к земле. Она попыталась оттолкнуть ношу, открыла глаза и только тут осознала, что, во-первых, жива. А во-вторых, на ней почему-то лежит Лесли и капает на нее мокрым. Его великолепная рубашка оказалась испачкана крупным темным пятном. Иви даже подумала, жаль, что он оставил сюртук в полицейской машине, на нем грязь была бы не так видна.
И только через мгновение ее разум смог осознать происходящее. Лесли подстрелили. Вместо нее. Она вдохнула несколько раз, задыхаясь, но так и не ощущая поступления воздуха. И вдруг завыла.Казалось, это воет не она, а весь мир, оглушающе и безнадежно. Просто выпуская звуки, потому что в остальном уже не было никакого смысла.Кто-то пытался забрать у нее Лесли, она цеплялась за его брюки, но пальцы безнадежно скользили в красной, бьющей фонтаном жидкости.
Оборотень мог бы обернуться, но для этого он должен быть в сознании. А заслонивший ее от смерти лис лежал, закрыв глаза, расслабленный, с легкой улыбкой на губах. Словно он сделал важное дело и больше ни о чем уже не волновался, никуда не торопился и ничего не планировал. Даже по поводу ухаживания за Иви или восстановления семейного бизнеса.Наверное, это правильно, уходить довольным собой.
- А теперь я застрелю себя! – закричал рядом визгливый голос. - Эй! Вы почему на меня не смотрите?!
- Да пошла ты, - ответил кто-то, тембр был знаком Иви, но почему-то никаких ассоциаций не возникало, сил думать не было. – Где ближайший врач? Срочно! Несем!
Ее подхватили в теплый кокон рук, истеричные отбивания мягко останавливали, зачем-то качали и куда-то несли. Упрашивали успокоиться. Все, что она смогла сделать – это перестать подвывать. А вот нормально видеть почему-то пока не получалось. Все было мокрым. Она пыталась смотреть, но все истекало и уплывало струями.Обычно практичная и быстро соображающая Иви была сейчас сама не своя, словно потеряла землю под ногами.
- Боюсь, молодые люди, я вам ничем не могу помочь, - незнакомый женский голос звучал надтреснуто и устало. – Оборотни сильны, пока находятся в сознании. Зато когда разум покидает тело, без обеих ипостасей оно слишком быстро сдается. Сейчас ваш друг потерялся, и без хозяина тело отказывается регенерировать.
Кто-то куда-то задвигался. Иви подняла голову и вытерла глаза рукавом. Ее на руках держал Гровер, обнаженный, но никого это не смущало.Вокруг были светлые стены небольшой частной больницы, в праздник абсолютно опустевшей. Пациенты в такие дни традиционно предпочитали поболеть с семьей. Зато завтра начнут массово поступать пострадавшие от гуляний и заполнят все лечебницы.
- Отпустите девушку к парню, пусть попрощается, - сказала грустная дама. На ней был высокий чепец и широкое серое платье с удобным многокарманным передником.
И что-то в Иви категорически воспротивилось предложенному. Она не хотела прощаться с Лесли. Надменным, горделивым, невнимательным, чудесным, родным и так нужным ей лисом.Поэтому Иви, которую Гровер осторожно опустил рядом с кроватью погибающего, упрямо куснула свою нижнюю губку и сказала:
- Лесли, возвращайся.
Он не отзывался, перевязанная грудь алела на глазах разливающимся неприятным пятном. Иви наклонилась и настойчиво сказала:
- Я тебя жду. Немедленно возвращайся.